Ксенотанское зерно - Страница 18

— Как это зачем? Чтобы препроводить в столицу, разумеется. Его величество ОЧЕНЬ хотел вас видеть.

— Но откуда он про меня узнал?

— Его величество, — Рупрехт сделал серьезное лицо — знает все! К сожалению, повозки для вас у нас нет. Возможно, первое время вы согласитесь проехать верхом?

— Соглашусь!

Радостная Ирма спрыгнула с повозки. Женщина в охотничьем костюме, которая ехала с дворянами, тронулась к ней, подводя лошадь с дамским седлом.

— А это что за крестьянин? Он помогал вам?

— Это простолюдин. Я потребовала, чтобы он помог мне. Заплатите ему.

Якоб поймал серебряную монету.

"Вот и расстаемся мы, госпожа Ирма цу Вальдштайн. Оно и правильно: дворянами нечего делать вместе с крестьянами…"

Якоб поклонился и повернулся к повозке…

— НЕТ!!!

Отчаянный девичий крик! Парень оглянулся. Ну чем там еще недовольна госпожа Ирма? Цу ее Вальдштайн?

— Нет! Вы — не люди короля! Я тебя помню!

Ирма указывала на неприятно улыбающуюся женщину, ту, что вела лошадь.

— Я тебя помню! Ты была в доме у моего мужа! Ты — вместе с ним! Вы меня обманули!

— Ну что ж, — обаятельная улыбка цу Альтниколаса исчезла, — мы хотели по-хорошему. Но раз у вас такая хорошая память, вам придется ехать связанной.

Ирма затравленно озиралась. Помощи ждать неоткуда. Вокруг — никого. Ни одного человека.

В отчаянии она закричала:

— Нет! Нет! Помогите! Помогите мне, кто-нибудь!

Один из дворян подходил к ней с веревкой в руках.

— Нет! Помогите! Помогите!

Кто может помочь в пустом поле?

Ирма от безнадежья обратилась к тому, кто помочь не мог:

— Крестьянин! Что ты стоишь?! Помоги мне! Освободи меня! Помоги-и-и!!!

Цу Альтниколас бросил Якобу еще одну монету:

— Запомни: ты нас не видел.

— Да, господин.

"Это ваши дворянские игры, госпожа Ирма цу Вальдшьтайн. Дворяне все время что-то придумывают, находят себе противников, устраивают заговоры, войны, восстания. Нам, крестьянам, от этого ни холодно ни жарко. Кто бы из вас не победил — ничего не измениться. Понятно, что вы встряли в какие-то политические разборки. Но меня они не касаются"

— И убери телегу с дороги, мешает проехать.

— Да, госпо…

Якоб застыл, как пораженный молнией. Молодой дворянин цу Альтниколас быстрым движением поправил прядь волос за левым ухом.

Длинную белую прядь.

Не может быть…

Якоб взглянул на другого дворянина. Белая прядь. Третий… Белая прядь. Четвертый, пятый, шестой…

Пряди были у всех.

— Она у нас! — громко произнес цу Альтниколас, ни к кому конкретно не обращаясь, и двинул коня. С недовольством заметил, что крестьянин не поторопился убрать повозку.

— Убери телегу!

— Нет, господин.

Дворянин даже не понял в первый момент, что сказал Якоб.

— Что ты…

— Отпустите девушку, господин. Или я вас всех убью.

Якоб растянул губы в улыбке:

— Господин.

Глава 9

— Трус! Слабак! — вырывалась из рук дворян Ирма, — Быдло! Скот! Тупая скотина! А-ах, красно-черно-зелено-белая!!!

— Убить? — криво ухмыльнулся цу Альтниколас и медленно, картинно, потащил из ножен шпагу.

Перед ним стоял всего лишь крестьянин: в кожаной куртке, черных потертых штанах… Босиком.

Якоб пошевелил пальцами ног в пыли и протянул руку к повозке…

Девушка закрыла глаза. Зачем? Ну зачем она кричала? Зачем просила помощи у крестьянина? Теперь бедного парня просто убьют?

Послышался дикий вопль.

Ирма приоткрыла один глаз и замерла. ТАКОГО она не видела никогда, о таком если и писали в книгах, то только в самых сказочных сказках.

Якоб достал из повозки медный черпак, одним движением оторвал ложку от рукояти и бросил ее в лицо противнику. Альтниколас отчаянно взревел, хватаясь за лицо, как будто Якоб плеснул в него кипятком.

Парень бросился вперед, держа медную рукоять как короткий меч.

Дружный свист выхватываемых шпаг: дворяне бросили Ирму и повернулись в сторону крестьянина.

Цу Альтниколас упал с коня и сейчас медленно поднимался, слепо нашаривая на боку шпагу. Подбежавший Якоб ударом медной рукояти в висок уложил дворянина и подхватил его лошадь.

Глаза Ирмы округлились: парень, обычный крестьянский парень, чье имя она не удосужилась узнать, с легкостью поднял коня в воздух под брюхо — бедная животина жалобно заржала — и бросил его в надвигающихся дворян.

Молотящий копытами конь пролетел шагов двадцать и снес половину нападавших, смешав их в ржущую и кричащую кучу. Якоб подскочил к одному из упавших дворян, схватил его за ногу и, взмахнув им как битой для игры в городки, метнул, выбил из седел еще двоих.

Оставшаяся четверка растерялась. Они были опытными бойцами, и не замедлили бы напасть на целый отряд, вооруженный чем угодно — хоть шпагами, хоть копьями, хоть ружьями. Но как справиться с тем, кто бросает в тебя лошадей?!

Дворянам очень помогло бы огнестрельное оружие — даже самая большая сила не спасает от самой маленькой пули — но ни у одного из них не было самого завалящегося пистолета. Почему-то.

Якоб же не терял времени. В дворян полетело еще несколько их же товарищей, после чего парень отскочил обратно к повозке.

На дороге осталась на ногах только одна лошадь — та, возле которой стояла Ирма. Все остальные смешались с наездниками в огромную кричащую кучу.

Неподалеку от повозки лежал мертвый цу Альтниколас. Еще два дворянина сломали шеи после столкновения с летающим конем.

Осталось еще девять. И они уже поднимались на ноги.